Зачем решили потревожить прах

Инга Абгарова, идейный вдохновитель программы по перезахоронению останков донского поэта Николая Туроверова, о своих мотивах

Французские родственники поэта и казака Николая Туроверова наконец согласились на перезахоронение его праха в Ростовской области.

Инга Абгарова, идейный вдохновитель программы по перезахоронению останков донского поэта Николая Туроверова, о своих мотивах
Николай Туроверов с женой Юлией.

По крайней мере, так заверяют российские организаторы этого проекта. «МК на Дону» они рассказали, что после серии многолетних переговоров племянники донского казака наконец выбрали место для его погребения — территорию храма Покрова Пресвятой Богородицы в Каменске-Шахтинском. Эмигрировавший в Европу как участник Белого движения в 1920 году, Николай Туроверов похоронен в 1972 году в парижском пригороде на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Инициатор проекта возвращения праха Туроверова на родину — городская общественная организация «Ростовское-на-Дону морское собрание», которая привлекла к участию в проекте ряд общественно-политических организаций, казачьих объединений и муниципальных структур. Предварительное согласие на финансовую поддержку перезахоронения в случае успешных договоренностей со всеми заинтересованными сторонами выразил Благотворительный фонд И.И. Саввиди. Мы разыскали идейного вдохновителя всего этого проекта и попытались узнать у нее, зачем и кому понадобилось тревожить прах покойного поэта.

Но нужно ли кого ненавидеть

За то, что досталося мне

Лишь в юности родину видеть,

Скача на горячем коне...

Н. Н. Туроверов

Передо мной сидит необычная женщина и убедительно рассказывает мне про свою любовь к творчеству уже ушедшего из этой жизни русского поэта-эмигранта ХХ века. Она прекрасно говорит по-русски, но она не русская. Она рассказывает мне о белогвардейском донском казаке-поэте, но она не с Дона. По манерам и жестам моей собеседницы я даже не сомневаюсь, что она грузинка. Но я ошибаюсь. Характерную эмоциональность грузинской женщины Инга Абгарова унаследовала только от своей родины. Наполовину гречанка, наполовину армянка, она родилась и выросла в Тбилиси. Окончив университет, Инга работала корреспондентом ежедневной республиканской газеты. Затем переехала в Грецию, где прожила последние восемнадцать лет. Сейчас она издатель и главный редактор греческой газеты на русском языке «Мир и Омониа» (мир и согласие.).

Инга Абгарова.

— Инга, когда в первый раз вы услышали о Николае Туроверове?

— Эта история началась для меня лет семь назад в Греции. Я была на одном творческом вечере, организованном при российском посольстве в Афинах. Михаил Леонидов, сотрудник Дома русского зарубежья, наш гость из России, читал тогда стихи малоизвестных русских эмигрантов ХХ века. Почитал он нам какие-то произведения, мало меня вдохновившие, а потом специально оговаривается: «А сейчас я хочу вам прочитать стихи одного поэта, который действительно поэт — донской казак Николай Туроверов». И наш московский гость рассказывает нам интересную историю, как один из стихов Туроверова стал идеей для душераздирающей сцены известного советского фильма «Служили два товарища». Там Владимир Высоцкий в роли белогвардейского поручика успевает запрыгнуть буквально на последний пароход, уходящий из Севастополя. Паника, давка. Квинтэссенция трагедии русского Белого движения. Люди бросают свою родину и не знают, что их ждет впереди. И вот за Высоцким в том фильме с пристани прыгает его конь — преданный друг. В той сцене, в отличие от туроверовских стихов, у героя не поднимается рука стрелять в любимое животное, чтобы не мучилось, и он застреливается сам. Поэт Туроверов видел все эти ужасные сцены своими глазами.

 

Уходили мы из Крыма

Среди дыма и огня,

Я с кормы всё время мимо

В своего стрелял коня...

 

— Что же именно так поразило вас в творчестве и судьбе столь далекого от вас по духу и по времени донского казака?

— Я знаю, что такое тоска по родине. За годы работы в русскоязычной газете в Греции я видела, как люди переживают разлуку с отчим домом. Некоторые также пишут стихи на эту тему. Мы их публикуем. Я сама пишу стихи. Но это все непрофессионально с литературной точки зрения. Туроверовские же стихи — это не просто проба пера тоскующего эмигранта. Его стихи написаны просто, ясно, безыскусно, и они глубоко западают в душу. Прожив многие годы вдали от моего родного Тбилиси, я прекрасно понимаю донского поэта, который провел годы изгнания во Франции.

 

И слез невольно сердце просит,

И я рыдать во сне готов,

Когда вновь слышу в спелом просе

Вечерний крик перепелов.

 

При всем при этом Туроверов боялся фальши и спекуляций на темы ностальгии и своего трагического прошлого.

 

Мне стыдно поднимать глаза

На самохвальные писанья.

Была гроза, прошла гроза, —

Остались лишь воспоминанья.

 

— Инга, что лично вас связывает с донской землей?

— Три года назад я вышла замуж в ваш город, в Ростов-на-Дону. Это отдельная история. После нашего первого знакомства с моим будущим супругом в начале 1990-х в Абхазии, когда там шли военные действия (я тогда была военным корреспондентом), мы надолго потеряли связь и даже искали друг друга через программу «Жди меня»... Сейчас я живу на две страны, меняя через каждые две недели Афины на Ростов. Мой муж Константин, великий фанатик донской земли, заразил меня любовью к казачеству.

— Как получилось, что вы вновь вспомнили имя Туроверова?

— Пару лет назад мы с мужем поехали в Старочеркасск, и представьте мое потрясение, когда там, в станице, на стене мужского монастыря я увидела памятную табличку с изображением столь знакомого мне лица! Туроверов ведь родился в Старочеркасской, хоть и прожил свое детство и молодость в Каменске. Мы заходим на подворье монастыря, там в сторонке, среди изданий об истории края, я замечаю книгу «Николай Туроверов: казак, воин, поэт». Мало того, тут же нашелся и ее автор! Его зовут Михаил Астапенко. Он и обратил мое внимание на завещание, оставленное Туроверовым в поэтической форме:

«Не с сложенными на груди, а с распростертыми руками, готовыми обнять весь мир, похороните вы меня. И не в гробу, не в тесной домовине, не в яме, вырытой среди чужих могил, а где-нибудь в степи поближе к Дону, к моей станице, к старому Черкасску, на уцелевшей целине, меня в походной форме положите родного Атаманского полка. Кушак на мне потуже затяните, чтоб грудь поднялась, будто бы для вздоха о том, что все на свете хорошо.»

— И вы решили исполнить это завещание поэта?

— Первое, что я сделала, когда переехала в Афины, — это написала завещание с распоряжением похоронить меня в родном Тбилиси в фамильном склепе. Я хорошо понимаю, что такое умереть вдали от родины и как человек может жаждать вернуться на родину, хотя бы даже и после своей смерти.

— Но, может быть, не стоит так буквально понимать поэзию? Ведь есть у Туроверова и, условно говоря, противоположное «завещание», обозначенное в стихотворении на смерть жены (Юлия Туроверова умерла за двадцать два года до смерти супруга и похоронена там же, где сейчас похоронены и сам Туроверов, и их дочь Наталья, — в одной общей могиле на русском кладбище под Парижем):

 

 

Всё тот же воздух, солнце… О простом,

О самом главном: о свиданье с милой

Поет мне ветер над ее крестом,

Моей уже намеченной могилой.

 

 

— Понятно, что в те годы, когда умерла жена, Туроверов и представить не мог, что он сможет вернуться на родину. Понятно, что он хотел быть рядом со своей женой и после смерти. Мы не будем их разлучать и планируем перезахоронить его в Каменске вместе с супругой и дочерью.

— И что вам удалось сделать? На какой стадии находится проект по перезахоронению праха Николая Туроверова в данный момент?

— Когда я только взялась за это дело два года назад, я поняла, что попытки перевезти прах донского поэта российской стороной уже предпринимались. Этим занимались и Фонд Никиты Михалкова, и Войско Донское. Основная проблема была — уговорить племянников Николая Туроверова, проживающих во Французских Альпах. Одним из их аргументов было: «Мы не знаем, какие потрясения ждут Россию снова и что будет завтра». Переговоры с родственниками я вела полтора года. И только сейчас наконец было выбрано место перезахоронения. Мы, конечно, очень хотели привезти прах в Старочеркасск, туда, где родился поэт. Но и французские, и русские родственники выбрали Каменск, в котором Туроверов провел все свое детство и юность. Место выбрано красивое, на территории храма Покрова Богородицы, получено благословение епископа Шахтинского Игнатия на перезахоронение здесь праха Туроверова. Теперь осталась только техническая сторона дела — юридические вопросы. Будем искать французских адвокатов. Ну и немаловажная составляющая — деньги. Расходы по перезахоронению возьмет на себя Благотворительный фонд Саввиди. С известным ростовским бизнесменом Иваном Игнатьевичем Саввиди мне приходилось сотрудничать еще в Греции. Он очень много помогает выходцам из стран СНГ, разбросанным по миру. Его также тронула эта история с донским поэтом-эмигрантом.

— Когда прах Николая Туроверова будет перевезен в Каменск?

— Мы очень надеемся перевезти прах уже в этом году, может, даже к Покровскому празднику (14 октября. — ред.). Ведь это великий казачий праздник.

Его называют единственным казачьим поэтом, столь сильно и пронзительно выразившим боль изгнания и тоску о разрушенной казачьей жизни. Первая книга стихов Туроверова «Путь» вышла в 1928 году. Сборники «Стихи» — в 1937, 1939, 1942, 1965-м годах.

Николай Николаевич Туроверов (1899—1972).

Уроженец станицы Старочеркасской, из дворян Войска Донского. Окончил Каменское реальное училище. После ускоренного курса Новочеркасского казачьего училища был выпущен в лейб-гвардии Атаманский полк, с которым участвовал в Первой мировой войне. После развала фронта вернулся на Дон, вступил в партизанский отряд есаула Чернецова и сражался с большевиками вплоть до эвакуации Русской армии Врангеля из Крыма. Получил четыре ранения. Дослужился до чина подъесаула (офицерский чин).

Большую часть жизни Николай Туроверов провел в эмиграции во Франции. Писал стихи, работал служащим в банке, вел активную деятельность, направленную на сохранение казачьей и русской культуры за рубежом. Н. Н. Туроверов создал в Париже музей лейб-гвардии Атаманского полка, издавал «Казачий альманах» и журнал «Родимый край», собирал русские военные реликвии, устраивал выставки на военно-исторические темы.

Людмила Анатольевна Гайдукова — дальняя родственница Н.Н. Туроверова, проживает в Каменске-Шахтинском, 86 лет:

«О том, что в числе моих родственников есть казак, эмигрант, который еще и пишет стихи, я знала с детства. Но моя мама — Ирина Туроверова — просила меня об этом молчать. Такое было время тогда.

В 1995 году мы с моей сестрой первый раз поехали во Францию, разыскали могилу нашего родственника. В маленьком стеклянном шкафчике прямо на могильной плите лежало красное пасхальное яйцо (тогда прошло не много времени после Пасхи). И мы оставили там записку со своими телефонами. Потом, когда мы уже вернулись в Россию, нам позвонили из Франции. Так мы и нашли своих французских Туроверовых.

Место, которое мы сейчас наконец выбрали в Каменске для перезахоронения, очень красивое. Там храм, там всегда будут люди, прихожане. Надеюсь, что это произойдет хотя бы в этом году».

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру