Вкратце напомним фабулу.
Адвокат Ермакова вела судебный процесс, представляя интересы инвалида по зрению, чернобыльца Шкодич В., который отстаивал свои права в нескольких судебных процессах, проводившихся в Азовском городском суде. Разрешала возникшие судебные споры судья Ланко. Репутация же судьи Ланко с неопределенным оттенком уже давно была известна в узком кругу широких народных масс, прошедших жернова Азовского суда. В прессе и в Интернете мелькали случаи о пропавших документах из материалов дела, а местные правоохранительные органы регулярно писали отказы на заявления о возбуждении уголовных дел в отношении судьи Ланко. Но, к сожалению, нормы российского законодательства не предусматривают возможность выбора судьи, и о репутации судей редко задумываются те, кто решился на судебную тяжбу. Вообще в российском юридическом сообществе не слишком распространено такое понятие, как «репутация судьи». Это, конечно, плохо и неправильно, но это тема для отдельного обзора.
Итак, инвалид Шкодич по рекомендации адвоката Ермаковой подал иск о защите чести и достоинства к администрации Обильненского сельского поселения. Суть дела в том, что администрация подала недостоверные данные в ходе другого судебного процесса о личности инвалида, которые он посчитал оскорбительными для себя. Мы не будем вдаваться в подробности всех судебных коллизий. Скажем только, что у людей, знающих эти перипетии, складывалось устойчивое впечатление: у инвалида просто хотели забрать квартиру, и здесь совсем некстати вмешалась адвокат Ермакова. Со стороны администрации и особенно суда неоднократно предпринимались попытки дискредитировать адвоката и вывести его из процесса. Особенную фантазию и ретивость проявляла именно судья Ланко. Чего стоит указание приставу, которое было немедленно исполнено, о привлечении адвоката Ермаковой к административной ответственности за ведение в суде аудиозаписи. Протокол и соответствующие действия судебного пристава были признаны мировым судьей Азовского района незаконными, что само по себе также является уникальным случаем.
К началу заседания 18 ноября 2010 года Ермакова опоздала на 15 минут. Судебное заседание уже началось. Зайдя в судебное заседание, Ермакова увидела, что судья в нарушение процессуальных норм оказывает давление на ее клиента. Она рекомендовала своему клиенту воздержаться от ответов и просила дать ей возможность высказать мнение по обсуждаемым вопросам. В ответ на это судья стала делать ей замечания. Ермакова, видя очередное вопиющее нарушение процессуальных норм, объявила о том, что включает диктофон, в ответ судья запретила ей вести аудиозапись и сделала очередное замечание, а затем вообще удалила адвоката из судебного заседания, прибегнув к помощи судебного пристава.
И, казалось бы, инцидент на этом исчерпан, и стороны перешли к дальнейшим процессуально-правовым методам борьбы. Ермакова поехала писать жалобу в квалификационную коллегию, а судья вместе с представителями администрации осталась убеждать инвалида отказаться от иска. Адвокат написала жалобу, инвалид отказался от иска.
В конце декабря 2010 года адвокат Ермакова получает уведомление о том, что она оскорбила судью, судья обиделась и вместе с судебным приставом написала заявление о возбуждении уголовного дела. Когда было подано заявление на адвоката, почему нарушены все процессуальные сроки, добиться ответов было невозможно.
24 января 2011 года руководитель Следственного комитета Попов Ю.В. возбудил уголовное дело в отношении адвоката Ермаковой Ю.В. Только после этого Ермакова и ее защитники смогли узнать, что же оскорбительного она сказала судье, и, узнав, поразились нецензурной фантазии служительницы Фемиды.
Очевидная абсурдность обвинения, наличие аудиозаписей и заинтересованности в оговоре – ничто не могло заставить следствие поменять свою точку зрения. В отчаянии борьбы с беспределом азовского правосудия Ермакова решилась на публичное проведение голодовки с целью привлечь внимание судебного сообщества к очевидным и документально подтвержденным свидетельствам фактически преступной деятельности судьи Ланко.
«МК» подробно освещал подробности голодовки. Более того, Ермакова в присутствии представителей СМИ прошла проверку на полиграфе (детекторе лжи), который показал, что Ланко запрещала ведение аудиозаписи, а Ермакова не оскорбляла судью. Редакция направляла официальный запрос в Азовский суд, содержащий предложение пройти аналогичную проверку на полиграфе судье Ланко. Ответа на данный запрос у редакции до сих пор нет.
В итоге, несмотря ни на что, следствие отправляет дело в суд. В соответствии с действующим законодательством данная категория дел рассматривается с участием присяжных заседателей. Председательствующий судья Русенко старался создать видимость объективного рассмотрения дела. Однако и судебная практика, да и вся действующая судебная система не предполагает ни справедливости, ни объективности. Для того чтобы убедить присяжных, азовская корпорация судей выставила довольно сильную команду секретарей судебных приставов и представителей администрации, которые все в один голос убеждали присяжных в том, что Ермакова, выходя из зала судебного заседания, обматерила судью. Защите запрещено было говорить и о том, что велась аудиозапись, и о том, по каким причинам удалили адвоката, и о жалобах в квалификационную коллегию. Наше государство очень заботится о том, чтобы гражданин, попав в суд, надежно получил свой обвинительный приговор. Однако суд присяжных дает шанс на справедливость. Люди, не искушенные в юридических вопросах, но знающие о суровых реалиях российской действительности, поняли, где правда и справедливость. Более того, понимая прямую заинтересованность всей судебной системы в осуждении Ермаковой, есть основания полагать, что на присяжных пытались оказать и давление, и влияние с целью склонить их на сторону обвинения. Восемь присяжных, восемь граждан России, проявив мужество, честь и совесть, показали то, что добро и справедливость в российской судебной системе не пустые слова.