В донских частных музеях можно увидеть уникальные предметы казачьего быта

История родного края не по учебникам

Создание частного музея — дело хлопотное и кропотливое. Практически в каждом населенном пункте Ростовской области есть свои уголки древней истории. Создают их, как правило, энтузиасты, которые либо скупают старинные вещи, либо получают их в подарок. Но все остальные расходы любители истории несут за свой счет. И этот счет зависит от размаха и предприимчивости владельцев.

История родного края не по учебникам
Открытый урок в селе Лопанка. Фото: Полина Ефимова.

Обычно в хуторские музеи приводят школьников, в станичные музеи, обладающие большими и разнообразными коллекциями, заходят в поисках особенностей и колорита уже посетители постарше, путешественники, молодожены, туристы. Как правило, музеи становятся своеобразными очагами культуры в небольших поселениях.

Недалеко от станицы Казанской Верхнедонского района, в небольшом хуторе Мещеряковский еще в конце восьмидесятых годов местные краеведы Петр Есаков и его жена, учитель математики Раиса Есакова пытались создать на свой страх и риск небольшую музейную комнату в школе, а потом, когда коллекция разрослась, купили небольшой домик со своим подворьем и переместились туда. Чтобы попасть в их музей, нужно сначала договориться с хозяевами, которые с удовольствием бесплатно или за символические деньги покажут свои находки. Чугунный колокол, сани, лодки, выдолбленные из целого куска дерева, железная детская кровать, прялка, холодное оружие позапрошлого века и огнестрельное оружие времен Второй мировой войны, фотографии строгих мужских и женских лиц, обрамленные в деревянные рамки, казачья убранная кровать, над изголовьем которой всегда висела шашка.

Интернет не опознал олененка

Впрочем, постоянно действующих частных музеев в области немного. Один из тех, где удалось побывать, расположен в селе Лопанка Целинского района. Казачье подворье — это такая мини-страна, мини-Россия, которую можно увидеть в небольшой донской деревушке почти на самом краю Ростовской области. Ехать туда приходится долго. За окном мелькаю исконно донские названия хуторов и станиц, которые выбегают на главную трассу и заявляют о себе тонкой указательной стрелкой. И словно просят заехать к ним туда, ведь за этой тонкой синей дорожной разметкой кроется огромная вековая история, которую мы, наследники, все чаще забываем, и уже не догадываемся о тех секретах, что таились под соломенными крышами и в уютных горницах.

Так было и в этой командировке. Казалось, дороге не будет конца, потому что изначально ошиблась при поиске в интернете и угодливый интернет-подсказчик пояснил, что до Лопанки ехать всего 45 минут. Но лживым оказался этот электронный указатель, попутал он в своем электронном мозгу, что Лопанок в Ростовской области очень много, предки охотно давали это название своим деревенским окрестностям. Первое, что на ум приходит при изучении истории этого слова: любили, видно, в этой местности «лопать», то есть кушать. Ан нет, в корне неверно. Оказывается, лопанкой называли маленького олененка в возрасте от трех месяцев до одного года.

В музее можно жить

На просторном казачьем подворье встречает нас хозяин — настоящий, донской, кряжистый и мудрый. Одет в яловые черные сапоги, в них заправлены шаровары с лампасами, темно-зеленая рубаха накрепко перепоясана ремнем с бляхой, спереди рубаха гладко расправлена, а сзади ладно лежат аккуратно присборенные складки. На поясе — плетеная нагайка. На голове — фуражка с околышем. Он — директор этого музей и его создатель. Сергей Дзреев так пытается сохранить свою историю и историю своего народа. Местные женщины принесли в его музей, как только узнали об открытии, немало кувшинов, утюгов, прялок, вышиванок, все это сейчас отчищено, заправлено и аккуратно выставлено.

В местном музее села Лопанка Целинского района собраны уникальные предметы казачьего быта. Причем этот музей действующий, здесь живут люди-смотрители, которые ухаживают за всем подворьем. Около казачьего подворья трава аккуратно скошена, спелые наливные яблоки и груши свисают гроздьями до земли. Синие, тяжелые ворота распахнуты — здесь всегда ждут гостей. По правую сторону — длинный сарай, где чинными рядами выстроились станки, инструменты, утварь, по левую руку стоит дом. А в центре — старинный казачий курень с расписными наличниками (ставнями).

Под яблоней поставлен стол, где в узорчатых керамических блюдцах, вазах и подносах на белой воздушной скатерти красуются пышные аппетитные пирожки, подрумяненные блины. Варенье, ярко-желтый подсолнечный мед и чай. Солнечный свет играет на семикаракорских фигурках, нарисованных на посуде. Варенье очень вкусное, сварено по старинному казачьему рецепту, настоящее, не магазинное, янтарные капли его неизбежно попадают на руки. Вымыть руки можно здесь же, на улице, под рукомойником. Давишь на металлический язычок и понимаешь, что так много лет тому назад мыли руки наши бабушки и прадедушки, да и сейчас кое-где это сохранилось. Вода здесь теплая, нагретая солнцем и, кажется, просто живая — течет по рукам, мужским и женским. Руками этими много лет тому назад создавались нехитрые приспособления для жизни.

В хозяйственной постройке — это длинный сарай примерно метров 30—40 с перегородками и отдельными дверьми для входа — лежат гурьбой несколько серпов для жатвы хлеба, на стене примостились разные инструменты, рядом висит настоящая кольчуга, выкованная по русским традициям. Кольчуга неимоверно тяжелая, железные звенья в этой рубашке переплетены хитрым узором, который предохранял древнего воина от копий противника. Кстати, копье стоит здесь же. С железным четырехугольным наконечником, насаженным на древко. Конечно, дерево приделали уже сами. Вообще, деревянных изделий здесь много — столярный станок из дерева, кадки для солений и хранения зерна, ведра для воды, колодки для сапог примерно 37—38-го размера.

Во дворе музея — колодец, срубленный из деревянных бревен. Каждое утро хозяйка подходила к своему колодцу. По нему считалось — дом зажиточный.

Хозяйский дом — это самый настоящий кладезь истории. Длинный, просторный стол и деревянные лавки по обеим сторонам под образами, где собиралась вся семья. Старинная русская печь, сплошь уставленная утюгами, стеклянные баночки, горки с посудой, ложки, вилки, фарфоровые чайники — когда-то это все звенело, наполнялось, бралось в руки, а сейчас надежно спрятано за резными деревянными дверцами и уже вряд ли когда-нибудь послужит людям. А вот кони служат до сих пор.

Дончаки служат президенту

Дончаки — вот гордость и мужество, которыми тоже можно полюбоваться. К сожалению, сегодня донские коннозаводчики переживают не лучшие времена. По словам Антона Арчинского, сотрудника конезавода «Целина» и командира конной дружины, сейчас насчитывается 250 голов племенных кобыл, тогда как до революции их было порядка 30 000. Эта лошадь может за сутки пройти около 100 километров, не боится сквозняков, морозов. У нее строгий характер, ее нельзя просто так приручить, нужно добиться ее дружбы, и тогда она станет надежным боевым товарищем.

— Лошадь любит валяться в пыли, у нее заложено в генах такое поведение. Так она избавляется от клещей и других насекомых, — рассказывает Антон Арчинский. — Вы видите, на ее шерсти возникает золотой отблеск. Это характерный признак этой породы. Она не может быть ни гнедой, ни серой. Только золотой.

В войну эти лошади были незаменимы в разведке и в бою, многим солдатам они спасли жизнь. Босс — так зовут золотисто-рыжего красавца, каждый день он совершает в составе конного патруля продолжительные марши по городским улицам. Иногда Босс отправляется в Москву, чтобы принять участие в почетном карауле комендантского полка Президента РФ. Дончаки сегодня стоят очень дорого: раньше была в моде английская порода, донскую любители на время подзабыли, воспроизводство ее пришло в упадок, а сейчас снова возрождается, но не такими быстрыми темпами, как хотелось бы. Стоимость племенного жеребенка (6 месяцев) — от 1000 рублей, кобылы — 200—250 тысяч рублей. А не так давно китайские коннозаводчики приобрели донского жеребца за 650 тысяч рублей. Такова ценность сегодняшних дончаков, красотой которых любуются и Президент России, и обычные посетители небольшого местного музея в деревне Лопанка.

А напоследок нам показали обряд проводов казака на воинскую службу: песни, заунывные, протяжные и боевые, лились по широкому казачьему подворью, вызывая неподдельный интерес со стороны не только приезжих, но и местных жителей, пришедших полюбоваться на праздник.

Если европейские музеем сделали ставку на сказочность и загадочность (одни рассказы о привидениях чего стоят), то ростовские обратились к максимальной реалистичности и достоверности, говорят эксперты. Других стратегий поведения на этом рынке пока нет. Впрочем, как и привидений тоже.

Когда музей сгорел

И эти же эксперты говорят о том, что будущее частных музеев непонятно и направление их деятельности также непредсказуемо, потому что до сих пор в стране отсутствует закон о частных музеях.

— Нет четких правил и норм, по которым необходимо ориентироваться при создании такого рода учреждений, — поясняет политолог Сергей Смирнов. — Если в советские времена процентов двадцать школьников бывали в музеях, в их числе и я, то сегодня нас отучили ходить туда.

С ним согласна и ростовская журналистка Вера Волошинова, являющаяся экспертом в музейных вопросах и повидавшая не один десяток музеев, которая говорит, что в частных музеях посетителям гораздо интереснее находиться, чем в государственных, но у частников большая проблема — отсутствие законодательной базы. Ведь должны быть определенны стандарты работы — есть ли фонды, пополняют или нет коллекции и экспозиции, входит ли учреждение в Государственный реестр музеев и так далее. Поэтому при открытии слова «музей» стараются избегать и называют во избежание требований об отчетности от чиновников Минкульта культурными центрами, галереями или какими-то другими словами.

Четких критериев определения «частный музей» в России вообще не существует. Поэтому развитие этого направления происходит хаотично, неорганизованно и зависит только от одного человека — энтузиаста, ярого приверженца и в какой-то степени фанатика своего дела.

Это можно сказать об Игоре Гаркуше, основателе Таганрогского военно-исторического музея, сгоревшего в ноябре 2014 года. Пожар был такой, что плавились металлические несущие балки.

— У меня только одна версия — поджог совершили с применением специальных горючих средств, способных мгновенно и насквозь прожечь трехэтажное здание на площади 450 кв. м, — пояснил Игорь. — Потихоньку экспозиция восстанавливается. Бросить свое дело не могу. Наш музей был открыт в 2004 году и, думаю, в ближайшем будущем возобновит свою работу.

Заместитель губернатора Ростовской области Михаил Корнеев стал использовать потенциал частных музеев в процесс воспитания кадетов из казачьих корпусов. На территории музеев впервые стали проводиться открытые уроки.

— Однако будущее частных музее зависит во многом от экономической и политической ситуации в стране. Если сегодня коллекции можно пополнить за счет зарубежных приобретений, то неизвестно, будет ли это возможно делать в дальнейшем или нет, — считает Николай Новиков, директор и владелец коллекции культурно-выставочного центра «Донская казачья гвардия».

Частные музеи пытаются выжить за счет посетителей, небольших сувенирных лавок, но это лишь незначительные доходы, основное бремя расходов несут владельцы коллекций, которые пытаются таким образом их легализовать для общества.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру