Будучи призванным в Вооруженные Силы СССР, Александр был уверен, что попадет в ВДВ. За плечами у него было несколько прыжков с парашютом в Азовском клубе ДОСААФ, он занимался спортом. И действительно стал десантником. Только десантником-сапером. Кто-то скажет: такого не бывает. Еще как бывает! В Фергане (город в Узбекистане) парень оказался в учебном подразделении 345-го отдельного воздушно-десантного полка, во взводе спецминирования саперной роты.
— Мы с самого начала знали, что попадем в Афганистан, — рассказывает Гудин. — В Батайске на пересыльном пункте выстроили 80 призывников. Офицер, который нас забирал, сказал, что с большой долей вероятности наша команда попадет в Афган. В то время уже официально признали, что в этой стране идет война. Офицер предложил тем, кто не желает воевать, сделать шаг вперед. И только один человек вышел. Вот как была сильна в нас идея патриотизма!
Однако и готовили ребят серьезно, понимая, что без нужных навыков на войне не выжить. Каждое утро — подъем в 5 часов утра, пока жара еще не плавит землю, не раскаляет воздух. Обязательный кросс — 10 километров с рюкзаком за плечами, набитым песком, в бронежилете и с автоматом Калашникова. Оружие будущие воины-интернационалисты получили уже на второй день учебы, еще до принятия присяги — мол, осваивайте, ребята! Потом солдаты совершили 5 боевых прыжков с парашютом в пустыне (три — с Ан-2 и два — с Ан-12), побегали по горам Киргизии в полной боевой выкладке. Повышенное внимание уделялось спецподготовке, практической работе с минами и другой взрывчаткой. Ребят знакомили со всеми видами боеприпасов, которые в то время использовались в Афганистане.
В октябре 1987 года Саша Гудин прибыл в Кабул и был зачислен в 103-ю воздушно-десантную дивизию 130-го отдельного инженерно-саперного батальона, в роту спецминирования и разминирования. Впереди было 19 месяцев войны.
У каждой мины свой характер
В обязанности саперов входило делать проходы в минных полях, убирать с дорог растяжки и «лепестки» — особые взрывные устройства, которые, срабатывая, не убивали, но так дробили стопу, что потом ее невозможно было «собрать». Также приходилось минировать подходы к территории, где располагались солдаты и офицеры ОКСВА (ограниченный контингент советских войск в Афганистане). За время службы Александр кроме Кабула побывал в Газни, Гардезе, Джелалабаде, где провел 40 дней на блок-посту.
— Привыкнуть к этому нельзя, — уверяет Александр. — Каждый раз — как первый, даже если ты уже пару сотен мин разминировал. Требуется предельная сосредоточенность. Каждая мина индивидуальна, как человек, у нее свое лицо, свой характер, который зависит от многих факторов. Каких? От предназначения — мина бывает фугасной, противотанковой, осколочной. От места, где она установлена. Так же, как люди, мины бывают простые и с «сюрпризами». Убираешь одну, а под ней другая… Как можно было это определить? Включалась интуиция, помогало шестое чувство. А у кого не включилась, того уже нет в живых. О смерти в момент разминирования не думаешь. Просто оцениваешь масштабы возможного вреда. Если вес боеприпаса 200 граммов, то оторвет руку или выбьет глаза. А если от 6 до 9 килограммов, то хоронить будет нечего. Когда под рукой «лепесток», то он не убьет, а сделает калекой. А когда растяжка, то она голову снесет за милую душу…
Пекло войны
Говорят, сапер ошибается один раз в жизни. Командир взвода управляемого минирования Александр Гудин не ошибся ни разу. А тяжелую контузию он получил… в бою с душманами.
На партизанской войне нет передовой, флангов и тыла. Саше частенько приходилось очищать от взрывных устройств дороги, по которым позже шли БМП, БТРы и танки. Саперы отходили на десятки метров от техники и становились хорошей мишенью для врага. Если «духи» оказывались поблизости, что хоть и редко, но случалось, они открывали шквальный огонь, старались отрезать советских солдат от машин, уничтожить или взять в плен. Саперы отходили под прикрытием ответного огня из БМП и танков. В такие засады Александр попадал 6 раз. Во время одной стычки был контужен.
Справедливости ради надо сказать, что в пекло войны он попал не в первый день и даже не во второй. Молодых необстрелянных солдат щадили, сразу под пули и гранаты не бросали, давали обвыкнуться. Свой первый выход «на передовую» Саша совершил примерно через полтора месяца после прибытия в Кабул. Потом таких выходов было несколько сотен.
Навсегда в памяти сапера осталась дорога Кабул — Газни, где через каждые 50—100 метров слева и справа маячили нерукотворными памятниками черные сгоревшие БМП, БТРы, танки, «Уралы», КамАЗы. Но на этой дороге было сравнительно безопасно. А когда часть Александра передвинулась в сторону Гардеза, появилась опасность попасть под пули снайперов, засевших в «зеленке». Долетали до воинов-интернационалистов минометные мины и даже фосфорные реактивные снаряды (эрэсы).
За успешные боевые действия Гудина удостоили медали «За отвагу», особо ценимой среди солдат и сержантов. Вернувшись в 1989 году из Афганистана, он окунулся в мирную жизнь. И не думал, что его навыки сапера еще понадобятся родине. Случилось это через 7 лет.
Вьетнамская эпопея
В 1996 году Александр был направлен по линии военкомата во Вьетнам, на российскую военную базу, в качестве вольнонаемного для работы в пункте материально-технического обеспечения. Поехал вместе с женой Людмилой и сыном Артуром, тогда первоклассником. Вроде бы тихая, спокойная работа, хоть и за границей, о такой можно только мечтать. Но случилось неожиданное.
— В тех местах, где располагалась база, несколько десятков лет назад шла война, — рассказывает Александр. — Это когда США вторглись во Вьетнам. И вот спустя время ливни стали вымывать из земли бомбы, снаряды, мины, гранаты. А хороших специалистов, умеющих работать с боеприпасами, на базе не оказалось. Кто-то вспомнил, что я в Афганистане был сапером…
И снова Саша, как 7 лет назад, занялся разминированием. Большая часть боеприпасов их группой уничтожалась на месте. Взрывы следовали один за другим. Словно снова на многострадальную вьетнамскую землю пришла война и потребовала жертв. Но не дождалась. Сапер Гудин опять ни разу не ошибся.
«Это душу отводят в охоте уцелевшие фронтовики»
В Россию Александр вернулся в 2003 году. В Красном Сулине работал менеджером в магазине «Саморез», в фирме «Комплекс». Сейчас трудится в ООО «Промтехснаб» снабженцем. Артур выучился, работает в ООО «Хлебороб».
О войне бывший сапер вспоминает два дня в году — 15 февраля и 15 мая. А еще когда получает очередную юбилейную медаль. И когда берет ружьишко и отправляется на охоту. Возвращается с трофеями, добычей Александра становятся куропатки, перепела, зайцы, лисы. На крупного зверя он не охотится. Такое вот хобби у ветерана боевых действий. Он как бы опять погружается в военную молодость — плещется азарт в глазах, зашкаливает, бурлит адреналин в крови.
Ну, а когда стрелять надоедает, Александр с друзьями едет на рыбалку на реки Маныч, Дон, Кундрючью, Тузлов. Мужчины наловят рыбы, наварят ухи, сядут у костра, выпьют по сто граммов, заведут неспешный разговор. Есть и такое увлечение у бывшего «афганца». Почему? Да потому что «у войны есть минуты тишины…»
