Психолог Елена Золотилова — о кризисных центрах, семейных сценариях и родительской любви

Госдума будет рассматривать проект закона против домашнего насилия

10 декабря весь мир отмечает Международный день защиты прав человека. А немного раньше, 25 ноября, — Международный день борьбы с насилием в отношении женщин. В период, который разделяет эти даты, во всем мире проводится множество разных мероприятий, направленных на то, чтобы обратить внимание на проблемы насилия над личностью, физического или психологического.

Госдума будет рассматривать проект закона против домашнего насилия
Президент регионального ресурсного центра по профилактике насилия Елена Золотилова. Фото: Хлыстун Светлана.

В Ростове тоже идет информационная кампания, включающая семинары, тренинги и консультации. Одним из главных организаторов ее выступил Региональный ресурсный центр по профилактике насилия. Его президент Елена Золотилова занимается проблемой домашнего насилия более 15 лет.

— Я начала работать психологом в 1985 году. И часто встречала женщин, которые страдали от издевательств мужей, — вспоминает она. — Проблема была всегда, но на нее закрывали глаза. И поскольку раньше не было специализированных программ, помогать таким людям мы не могли. В 2000 году я приняла участие в семинаре-тренинге Национального центра по предотвращению насилия «Анна» (Москва), на котором впервые услышала определение домашнему насилию, узнала о методах работы с пострадавшими, познакомилась с коллегами из различных регионов России. Более того, уже после первого семинара у меня сформировалась четкая позиция, что домашнее насилие — это не семейный конфликт, а преступление. Вот, наверное, с того момента я и начала заниматься этой темой в Ростове-на-Дону.

Сегодня Елена Золотилова — ведущий специалист по этой проблеме на юге Россия, она входила в экспертную группу, которая в 2010 году представляла в ООН независимый доклад о положении женщин и детей в Российской Федерации.

Я знаю Елену Анатольевну почти 10 лет. Не раз бывала в Центре социальной помощи семье и детям, где она работает, и видела женщин, которые сидели в ожидании консультации. Забыть их лица невозможно.

Лед тронулся

Елена Анатольевна, несколько лет назад вы помогали женщине, которая приехала сюда из другого города. Ее избивал муж, и пока решался вопрос с разводом, вы помогали ей прятаться чуть ли не у своих знакомых. Теперь появилась кризисная квартира. Проблема решена?

— Нынешняя кризисная квартира может принять не так много женщин. И эта квартира находится в аренде. Но администрация города уже выделила помещение фонду «Мамины руки» (при поддержке епархии) в Железнодорожном районе, где будет расположен кризисный центр уже на постоянной основе.

Это прорыв…

— Да. С радостью могу сказать, что наступило то время, когда проблему вынесли на государственный уровень. Законопроект уже есть, в декабре его должны внести на рассмотрение в . Как только появится закон, появятся и стандарты нашей работы. Возможно, кризисные центры откроются в каждом городе России. Пока их сорок.

И есть специалисты, которые работают с домашним насилием?

— Очень немного, но уверена, что в скором времени их станет больше. Работать с пострадавшими сложно — здесь могут быть и срывы, и эмоциональное выгорание. Поэтому людей без специальной подготовки туда не берут. В прошлом году я ездила в Молдову, там открывались три кризисных центра, и я проводила семинары по подготовке сотрудников. На одном из семинаров присутствовали представители кризисного центра для мужчин-обидчиков. Их туда отправляют после суда, по предписанию Полиция, а также они могут обратиться самостоятельно, чтобы переосмыслить свой семейный сценарий. Так вот, меня поразило, насколько большая там картотека — сотни папок, в каждой история несчастливой семьи. Я думаю, что центры для обидчиков скоро появятся и у нас.

Стокгольмский синдром

Откуда же берутся насильники? Это генетика или воспитание?

— Проблема, как правило, в семейном сценарии. То есть нынешний домашний деспот в детстве тоже страдал от насильственных действий со стороны отца или матери. Или видел подобную модель поведения между родителями. Причем, это необязательно физическое насилие. Видов деспотизма много, и они затрагивают практически все сферы семейной жизни: и психологическую, и экономическую, и сексуальную. Это реальная проблема, которую ни в коем случае нельзя путать с обычным семейным конфликтом. Раньше я часто сталкивалась с тем, что психологи, не выяснив, что в семье есть насилие, начинают работать с обратившимся как при семейном конфликте. Этого ни в коем случае делать нельзя! В ссоре в равной степени виноваты оба, и когда психолог, не разобравшись в деталях, дает насильнику возможность понять, что жертва тоже совершила какую-то ошибку, это развязывает ему руки. Именно поэтому мы говорим о профессиональном обучении специалистов.

— А существует какая-то статистика? Социальный портрет семьи, в которой есть насилие?

— Официальная статистика пока не ведется, поскольку нет закона. Но, по данным Центра социальной помощи семье и детям города Ростова-на-Дону, ежегодно поступает до 350 обращений женщин по проблемам домашнего насилия и острых супружеских конфликтов. Еще 250 женщин в год обращаются с этой же проблемой по телефону доверия. Составить социальный портрет тоже практически невозможно, так как насилие может быть в любой семье. Насилие не имеет ни социального, ни национального, ни материального статуса. Но точно можно сказать, что протекает оно у всех по одному и тому же сценарию: фаза напряжения сменяется фазой расправы, затем наступает примирение, через некоторое время снова фаза напряжения — и так далее по циклу. Недавно я работала с двумя преподавательницами. Одной ударом кулака муж разорвал барабанную перепонку, у другой — черепно-мозговая травма.

Почему же они столько терпели?

— Есть такое понятие — стокгольмский синдром. Это защитно-бессознательная травматическая связь, возникающая между жертвой и агрессором в процессе насилия. Под воздействием сильного шока заложники начинают сочувствовать своим захватчикам, оправдывать их действия и, в конечном счете, отождествлять себя с ними, перенимая их идеи и считая свою жертву необходимой для достижения «общей» цели. Живя в постоянном аду, женщина как бы смиряется с этими условиями и даже находит свои плюсы: муж ко мне неравнодушен, он переживает, пусть даже таким вот жестким, способом. И, как я уже сказала, в сценарии таких взаимоотношений есть фаза примирения, или «медовый месяц». То есть придирки и упреки сменяются насилием, а потом муж в раскаянии приносит цветы и подарки, валяется в ногах и клянется, что завтра будет лучше, чем вчера. Жертва, у которой часто уже есть дети и которой некуда уйти, верит, прощает. А через какое-то время все начинается заново.

Как распознать тирана?

Но тирана же можно распознать с первых минут общения…

— Вы зря так думаете. Часто они кажутся очень приятными и заботливыми людьми. Недавно ко мне пришла девушка с просьбой поработать с ней: мол, от нее ушел парень и вернется только в том случае, если она изменит свое поведение. Начали выяснять, что не так. Познакомилась они в клубе парень был очень внимательный. Причем ко всему, что происходило в ее жизни: как одевается, куда ходит, с кем дружит. «Ко мне так чутко раньше никто не относился, — говорила девушка. — Всем было все равно, как я живу. А вот ему — нет». Потом он начал устанавливать для нее правила: «Короткое платье не носить», «С Дашей не дружить», «В клубы не ходить». И на каждый запрет было вполне логичное обоснование — он хочет ей только добра. Но однажды она ослушалась, пошла без разрешения на вечеринку — он ударил ее по лицу и поставил условие, что она должна поработать над своим характером. Вот девушка и пришла ко мне. Я дала ей книги о домашнем насилии. И многое в них ей было знакомо.

— То есть вы открыли ей глаза на то, что пора расстаться с тираном?

— У нас нет задачи настраивать людей друг против друга. Но если человек обратился за помощью, мы должны ему помочь. В разговоре с молодым человеком она должна будет выяснить, были ли насильственные отношения в его семье. И если были и он не хочет повторения сценария, нужно обратиться к психологу. Но результат будет только при условии, что обидчик понимает серьезность ситуации и хочет что-то изменить. Это основательная, длительная психо-коррекционная работа.

— И что, исправляются?

— Те, кто хочет, — да. Зачастую тираны сами были жертвами или видели, как отец издевался над матерью. Но себя в роли насильника они не осознают: вот маме реально было плохо и отец бил ее ни за что, но моя жена провинилась, заслужила наказание. И когда картинка переворачивается и жена оказывается в роли его матери, для многих это потрясение.

Жены-деспоты

— Говоря о семейных тиранах, мы имеем в виду мужей. Однако деспотичные жены тоже не редкость?

— Да. Но из-за того, что женщины, как правило, физически слабее, они выбирают другие способы тирании. Однако поведение жертвы-мужчины в этом случае отличается от поведения жертвы-женщины. Если у него есть чувство самосохранения, то он относительно безболезненно уходит от такой жены. А если нет, то, находясь под постоянным прессингом, он либо заболевает и рано умирает, либо начинает пить, а когда напивается, вымещает на супруге все скопившееся недовольство. На эту тему вспомнился случай. Ко мне обратилась женщина по поводу домашнего насилия — мол, муж-тиран в подпитии бьет ее. Но после выяснения ситуации оказалось, что жена не давала ему ни капли свободы — проверяла телефон, компьютер, карманы, высчитывала время от работы до дома, контролировала финансы и так далее. Одним словом, причина проблемы была в ней. После психологической работы она дала мужу необходимую свободу, и ситуация в семье стала значительно лучше.

О детском телефоне доверия

Елена Анатольевна, ваш центр занимается и программой «Право детей на жизнь без насилия». Вы призываете детей не молчать, когда их обижают в семье. Но недавно я слышала от знакомой, дамы во всех смыслах благополучной, такую историю. Дочь-подросток отказалась помогать по дому. А когда мать начала настаивать, девочка заявила, что позвонит на телефон доверия и пожалуется, что дома ее обижают. Вам не кажется, что, давая детям возможность открыто говорить о своих обидах, мы забываем и о другой стороне медали?

— Ситуации, которую вы описали, просто так быть не могло. Значит, в семье были проблемы или мама ругала, негативно оценивала дочь, пыталась давить. У ребенка с самого раннего возраста должны быть обязанности в семье. Тогда в 12 лет он не будет удивлен, почему это вдруг он должен вымыть посуду или пропылесосить. Причем малышей нужно приучать к труду в игровой форме, когда ребенок становится старше, круг его обязанностей должен расширяться. Так что истории, в которой ребенок из благополучной (не в финансовом смысле, а в человеческом) семьи будет жаловаться на родителей, быть не может. Любите своих детей, уважайте их, и тогда они вырастут не только хорошими детьми, но и счастливыми людьми. Ведь для каждого родителя это самое главное.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру