В Ростове тоже идет информационная кампания, включающая семинары, тренинги и консультации. Одним из главных организаторов ее выступил Региональный ресурсный центр по профилактике насилия. Его президент Елена Золотилова занимается проблемой домашнего насилия более 15 лет.
— Я начала работать психологом в 1985 году. И часто встречала женщин, которые страдали от издевательств мужей, — вспоминает она. — Проблема была всегда, но на нее закрывали глаза. И поскольку раньше не было специализированных программ, помогать таким людям мы не могли. В 2000 году я приняла участие в семинаре-тренинге Национального центра по предотвращению насилия «Анна» (Москва), на котором впервые услышала определение домашнему насилию, узнала о методах работы с пострадавшими, познакомилась с коллегами из различных регионов России. Более того, уже после первого семинара у меня сформировалась четкая позиция, что домашнее насилие — это не семейный конфликт, а преступление. Вот, наверное, с того момента я и начала заниматься этой темой в Ростове-на-Дону.
Сегодня Елена Золотилова — ведущий специалист по этой проблеме на юге Россия, она входила в экспертную группу, которая в 2010 году представляла в ООН независимый доклад о положении женщин и детей в Российской Федерации.
Я знаю Елену Анатольевну почти 10 лет. Не раз бывала в Центре социальной помощи семье и детям, где она работает, и видела женщин, которые сидели в ожидании консультации. Забыть их лица невозможно.
Лед тронулся
— Елена Анатольевна, несколько лет назад вы помогали женщине, которая приехала сюда из другого города. Ее избивал муж, и пока решался вопрос с разводом, вы помогали ей прятаться чуть ли не у своих знакомых. Теперь появилась кризисная квартира. Проблема решена?
— Нынешняя кризисная квартира может принять не так много женщин. И эта квартира находится в аренде. Но администрация города уже выделила помещение фонду «Мамины руки» (при поддержке епархии) в Железнодорожном районе, где будет расположен кризисный центр уже на постоянной основе.
— Это прорыв…
— Да. С радостью могу сказать, что наступило то время, когда проблему вынесли на государственный уровень. Законопроект уже есть, в декабре его должны внести на рассмотрение в . Как только появится закон, появятся и стандарты нашей работы. Возможно, кризисные центры откроются в каждом городе России. Пока их сорок.
— И есть специалисты, которые работают с домашним насилием?
— Очень немного, но уверена, что в скором времени их станет больше. Работать с пострадавшими сложно — здесь могут быть и срывы, и эмоциональное выгорание. Поэтому людей без специальной подготовки туда не берут. В прошлом году я ездила в Молдову, там открывались три кризисных центра, и я проводила семинары по подготовке сотрудников. На одном из семинаров присутствовали представители кризисного центра для мужчин-обидчиков. Их туда отправляют после суда, по предписанию Полиция, а также они могут обратиться самостоятельно, чтобы переосмыслить свой семейный сценарий. Так вот, меня поразило, насколько большая там картотека — сотни папок, в каждой история несчастливой семьи. Я думаю, что центры для обидчиков скоро появятся и у нас.
Стокгольмский синдром
— Откуда же берутся насильники? Это генетика или воспитание?
— Проблема, как правило, в семейном сценарии. То есть нынешний домашний деспот в детстве тоже страдал от насильственных действий со стороны отца или матери. Или видел подобную модель поведения между родителями. Причем, это необязательно физическое насилие. Видов деспотизма много, и они затрагивают практически все сферы семейной жизни: и психологическую, и экономическую, и сексуальную. Это реальная проблема, которую ни в коем случае нельзя путать с обычным семейным конфликтом. Раньше я часто сталкивалась с тем, что психологи, не выяснив, что в семье есть насилие, начинают работать с обратившимся как при семейном конфликте. Этого ни в коем случае делать нельзя! В ссоре в равной степени виноваты оба, и когда психолог, не разобравшись в деталях, дает насильнику возможность понять, что жертва тоже совершила какую-то ошибку, это развязывает ему руки. Именно поэтому мы говорим о профессиональном обучении специалистов.
— А существует какая-то статистика? Социальный портрет семьи, в которой есть насилие?
— Официальная статистика пока не ведется, поскольку нет закона. Но, по данным Центра социальной помощи семье и детям города Ростова-на-Дону, ежегодно поступает до 350 обращений женщин по проблемам домашнего насилия и острых супружеских конфликтов. Еще 250 женщин в год обращаются с этой же проблемой по телефону доверия. Составить социальный портрет тоже практически невозможно, так как насилие может быть в любой семье. Насилие не имеет ни социального, ни национального, ни материального статуса. Но точно можно сказать, что протекает оно у всех по одному и тому же сценарию: фаза напряжения сменяется фазой расправы, затем наступает примирение, через некоторое время снова фаза напряжения — и так далее по циклу. Недавно я работала с двумя преподавательницами. Одной ударом кулака муж разорвал барабанную перепонку, у другой — черепно-мозговая травма.
— Почему же они столько терпели?
— Есть такое понятие — стокгольмский синдром. Это защитно-бессознательная травматическая связь, возникающая между жертвой и агрессором в процессе насилия. Под воздействием сильного шока заложники начинают сочувствовать своим захватчикам, оправдывать их действия и, в конечном счете, отождествлять себя с ними, перенимая их идеи и считая свою жертву необходимой для достижения «общей» цели. Живя в постоянном аду, женщина как бы смиряется с этими условиями и даже находит свои плюсы: муж ко мне неравнодушен, он переживает, пусть даже таким вот жестким, способом. И, как я уже сказала, в сценарии таких взаимоотношений есть фаза примирения, или «медовый месяц». То есть придирки и упреки сменяются насилием, а потом муж в раскаянии приносит цветы и подарки, валяется в ногах и клянется, что завтра будет лучше, чем вчера. Жертва, у которой часто уже есть дети и которой некуда уйти, верит, прощает. А через какое-то время все начинается заново.
Как распознать тирана?
— Но тирана же можно распознать с первых минут общения…
— Вы зря так думаете. Часто они кажутся очень приятными и заботливыми людьми. Недавно ко мне пришла девушка с просьбой поработать с ней: мол, от нее ушел парень и вернется только в том случае, если она изменит свое поведение. Начали выяснять, что не так. Познакомилась они в клубе парень был очень внимательный. Причем ко всему, что происходило в ее жизни: как одевается, куда ходит, с кем дружит. «Ко мне так чутко раньше никто не относился, — говорила девушка. — Всем было все равно, как я живу. А вот ему — нет». Потом он начал устанавливать для нее правила: «Короткое платье не носить», «С Дашей не дружить», «В клубы не ходить». И на каждый запрет было вполне логичное обоснование — он хочет ей только добра. Но однажды она ослушалась, пошла без разрешения на вечеринку — он ударил ее по лицу и поставил условие, что она должна поработать над своим характером. Вот девушка и пришла ко мне. Я дала ей книги о домашнем насилии. И многое в них ей было знакомо.
— То есть вы открыли ей глаза на то, что пора расстаться с тираном?
— У нас нет задачи настраивать людей друг против друга. Но если человек обратился за помощью, мы должны ему помочь. В разговоре с молодым человеком она должна будет выяснить, были ли насильственные отношения в его семье. И если были и он не хочет повторения сценария, нужно обратиться к психологу. Но результат будет только при условии, что обидчик понимает серьезность ситуации и хочет что-то изменить. Это основательная, длительная психо-коррекционная работа.
— И что, исправляются?
— Те, кто хочет, — да. Зачастую тираны сами были жертвами или видели, как отец издевался над матерью. Но себя в роли насильника они не осознают: вот маме реально было плохо и отец бил ее ни за что, но моя жена провинилась, заслужила наказание. И когда картинка переворачивается и жена оказывается в роли его матери, для многих это потрясение.
Жены-деспоты
— Говоря о семейных тиранах, мы имеем в виду мужей. Однако деспотичные жены тоже не редкость?
— Да. Но из-за того, что женщины, как правило, физически слабее, они выбирают другие способы тирании. Однако поведение жертвы-мужчины в этом случае отличается от поведения жертвы-женщины. Если у него есть чувство самосохранения, то он относительно безболезненно уходит от такой жены. А если нет, то, находясь под постоянным прессингом, он либо заболевает и рано умирает, либо начинает пить, а когда напивается, вымещает на супруге все скопившееся недовольство. На эту тему вспомнился случай. Ко мне обратилась женщина по поводу домашнего насилия — мол, муж-тиран в подпитии бьет ее. Но после выяснения ситуации оказалось, что жена не давала ему ни капли свободы — проверяла телефон, компьютер, карманы, высчитывала время от работы до дома, контролировала финансы и так далее. Одним словом, причина проблемы была в ней. После психологической работы она дала мужу необходимую свободу, и ситуация в семье стала значительно лучше.
О детском телефоне доверия
— Елена Анатольевна, ваш центр занимается и программой «Право детей на жизнь без насилия». Вы призываете детей не молчать, когда их обижают в семье. Но недавно я слышала от знакомой, дамы во всех смыслах благополучной, такую историю. Дочь-подросток отказалась помогать по дому. А когда мать начала настаивать, девочка заявила, что позвонит на телефон доверия и пожалуется, что дома ее обижают. Вам не кажется, что, давая детям возможность открыто говорить о своих обидах, мы забываем и о другой стороне медали?
— Ситуации, которую вы описали, просто так быть не могло. Значит, в семье были проблемы или мама ругала, негативно оценивала дочь, пыталась давить. У ребенка с самого раннего возраста должны быть обязанности в семье. Тогда в 12 лет он не будет удивлен, почему это вдруг он должен вымыть посуду или пропылесосить. Причем малышей нужно приучать к труду в игровой форме, когда ребенок становится старше, круг его обязанностей должен расширяться. Так что истории, в которой ребенок из благополучной (не в финансовом смысле, а в человеческом) семьи будет жаловаться на родителей, быть не может. Любите своих детей, уважайте их, и тогда они вырастут не только хорошими детьми, но и счастливыми людьми. Ведь для каждого родителя это самое главное.