Несмотря на то что заседание было назначено на десять часов утра, уже к восьми ко входу в суд начали подтягиваться журналисты и общественные активисты. Первыми подошли представители национально-освободительного движения, пожелавшие присутствовать на открытом слушании дела. Один из них, Алексей Шильченко, чуть поодаль организовал одиночный пикет с флагом Новороссии и табличкой, на которой был написан призыв: привлечь к ответу пособников фашистской идеологии.
— Я не судья и не могу выносить оправдательные или обвинительные вердикты. Но изучил достаточно информации, и, мне кажется, совершенно понятно, зачем прибыли в Крым Сенцов и компания. У него четыре награды от правительства Украины: крест за храбрость, медаль за смелость… Мы знаем, кому и за что такие награды сейчас дают в Украине. Я считаю, что у нас прекрасно работает правоохранительная система, суд вынесет достойных их деяний приговор. И мы должны поддержать правоохранительную систему в этом правом деле, — сказал Алексей.
В небольшом зале едва удалось уместиться всем представителям прессы и общественности, которые прибыли на заседание. Около десяти минут выделили на протокольную съемку, и по истечении этого времени журналистов с камерами попросили удалиться. Допрос свидетелей был открытым для наблюдателей и «пишущих» корреспондентов, но не для видеосъемки.
Допрос производился посредством видеосвязи с Крымским гарнизонным военным судом. Первым из свидетелей был вызван Игорь Филиппенко — участник Народного ополчения Крыма, который в день поджога офиса «Русской общины» ночью 14 апреля 2014 года на общественных началах охранял его.
Игорь Филиппенко рассказал, что с Сенцовым и Кольченко никогда не был знаком. Он подробно описал, как около четырех утра он и напарник увидели на мониторе, куда выводилась картинка с камеры наружного наблюдения, яркую вспышку. Филиппенко вышел на улицу узнать, что произошло, и увидел пламя высотой около пяти метров. Огонь удалось быстро потушить, однако полностью выгорели дверь и пластиковый козырек над ней. Около очага возгорания впоследствии была найдена бутылка с горючей смесью, а вторая камера, передававшая сигнал на другой сервер, зафиксировала двух человек, совершивших умышленный поджог.
Также свидетель отметил, что в здании, где находился офис общественной организации, было около пяти жилых квартир. Буквально через стенку от «Русской общины» проживала семья с двумя маленькими детьми. При этом в бутылке, когда огонь был потушен, оставалось еще достаточно горючего, и если бы огонь распространился дальше, он мог бы погубить и охранников, и жильцов.
— Время было так подобрано: четыре утра — это час, когда охрана может уснуть, — отметил мужчина. — Если бы мы уснули, мы бы там и остались.
— Ожидали ли вы подобных провокаций и если да, то и со стороны кого? — спросила свидетеля адвокат Сидоркина, защищающая в суде интересы Кольченко.
— Ожидали со стороны украинских националистических радикальных организаций, — признался Филиппенко.
— Какие украинские националистические организации действовали на территории Крыма?
— Я не могу их перечислить, — смутился свидетель. — Я их здесь не регистрировал.
— Но, например, вы можете назвать? — наседали адвокаты Сидоркина и Динзе (защитник Сенцова).
— Например, «Правый сектор», — все-таки первым выдавил из себя Филиппенко.
Тут же посыпались вопросы: есть ли достоверная информация о том, что экстремистская организация действительно была представлена на полуострове, кто в ней участвовал. Филиппенко оказались незнакомыми все фамилии других фигурантов уголовного процесса, названные Динзе.
— Я не знаю, они мне удостоверения не показывали, — начал выходить из себя свидетель. — Я видел в городе людей в майках и с флагами «Правого сектора». И мы ожидали прибытия поездов с боевиками…
— Вы эти поезда встречали?
— Да, но они не вышли.
— То есть сторонников «Правого сектора» в Крыму все-таки не было?
Судье несколько раз приходилось прерывать допрос свидетеля, чтобы снять тот или иной вопрос, далекий от расследования конкретного дела.
— Да мне все равно, хоть это «Правый сектор», хоть «Левый сектор», — это украинские националистические организации, я против нацизма, — пытался объяснить свидетель.
Под конец адвокат Сидоркина решила уточнить у Филиппенко, почему вообще возникла необходимость создания Народного ополчения Крыма.
— А вы посмотрите, что в Украине сейчас происходит: вот то же самое было бы здесь! — с негодованием отозвался бывший ополченец.
Далее, похоже, ключевым вопросом стали не детали и даже не авторы поджога, а его последующее воздействие на ситуацию в Крыму. Филиппенко подтвердил, что на входе в офис висела табличка с названием организации, висели флаги России и Крыма. Они также были подожжены.
— Сказалось ли случившееся на дестабилизации ситуации в республике? — спросили Филиппенко.
— Люди были уверены, что это дело рук украинских националистов, — объяснял крымчанин. — Они видели, что «Русскую общину» поджигают, что там, значит, опасно состоять. Сама организация, конечно, продолжила работу, но не в этом здании, потому что оно требовало ремонта.
— Совершенно верно, и нам пришлось усилить охрану других зданий, — добавил руководитель Филиппенко, Бочкарев, проходящий по делу в статусе потерпевшего.
Допрос первого свидетеля оказался самым долгим. Стороны по нескольку раз возвращались к нему с новыми вопросами. Единственными, кто все это время молчал, оставались сами подсудимые Сенцов и Кольченко.
Следующим для допроса пригласили Владимира Барабана — сотрудника МЧС, который находился на месте пожара в офисе политической партии «Единая Россия» 18 апреля. К моменту его прибытия возгорание было локализовано, но не ликвидировано. Было разбито окно, рядом лежала кувалда, остались следы разлива горючей жидкости. Выгорела вся кухня, еще две комнаты были покрыты копотью. Как и в первом случае, вплотную к офису находились жилые квартиры, а также детский центр. По словам спасателя, сославшегося на методические данные о пожарах в административных зданиях, в случае несвоевременного тушения огонь легко мог распространиться и на эти помещения.
Здесь сторона защиты воздержалась от опроса свидетеля по поводу его личных предположений и политических взглядов, благодаря чему допрос завершился намного быстрее.
После перерыва суд перешел к рассмотрению результатов обыска у подсудимого Сенцова. В частности, у режиссера были найдены патроны, корпус РГД-5, каски, футболки с красным крестом, защитные очки, лекарства, флаги Украины.
— Я могу пояснить по поводу вещей, но сделаю это позже. Сейчас это бесполезно, — так прокомментировал эту ситуацию сам Сенцов.
Разбирательство в Ростове будет продолжено. Кроме того, на этой неделе в Ростовской области состоится первое слушание по другому делу в отношении гражданки Украины. Из Новочеркасского СИЗО в ростовский Донецк будет доставлена украинская летчица Надежда Савченко. Ее обвиняют в том, что она корректировала огонь в момент обстрела, жертвами которого стали журналисты ВГТРК Антон Волошин и Игорь Корнелюк. Правда, в отличие от дела Сенцова — Кольченко этот суд будет проходить в закрытом режиме.
