Через восемь лет после своего учреждения День народного единства, который отмечается в России 4 ноября, так и не стал для большинства россиян праздником, пробуждающим чувство национальной общности поверх этнических и конфессиональных барьеров.
Судя по количеству русских маршей, запланированных на 4 ноября в крупных российских городах от Москвы до Барнаула, эта дата все отчетливей и неотвратимей заполняется националистическим пафосом, построенным на антикавказских, антимусульманских, антиэмигрантских лозунгах. С каждым годом число городов, в которых 4 ноября проходят русские марши, увеличивается, количество марширующих растет. Проведением марша в Москве на этот раз осмелилась возмутиться даже Федерация мигрантов, с обидой припомнив властям предержащим, как по их просьбе неоднократно устраивала митинги поддержки действующему президенту. В Ростове-на-Дону марш в этом году не разрешен, как и в прошлом. Хотя активисты движения предпринимают регулярные попытки организовать его и в Ростове, и в Таганроге. При всем желании невозможно замолчать очевидное: государственный праздник стремительно превращается в самостоятельный фактор общественного разобщения и ослабления многоэтнического и многоконфессионального российского государства. Не знаю, как иначе трактовать ежегодные массовые шествия и собрания, проходящие под выкрики «Россия для русских» и «Хватит кормить Кавказ». Напомню, поначалу в День согласия и примирения был переименован День Октябрьской революции, который в СССР отмечался 7 ноября. Обновленный праздник пытались отмечать с 1996-го по 2005 год, но ничего внятного не вышло и тогда. Собственно, трудно было ожидать иного в ситуации, когда идеологические противники — носители коммунистической и либеральной идеологий — последовательно отказывались не то что от примирения, но и от цивилизованного политического диалога. Хотя, на мой взгляд, в концепции превращения годовщины Октября, приведшего к кровопролитной Гражданской войне, в ежегодный повод для поиска национального консенсуса усматривались и ясность, и потенциал. Однако праздновать (или искать) народное единство в России было решено не 7 ноября, а 4-го — в этот день 1612 года нижегородские ополченцы Минина и Пожарского, а также нанятые на общественные деньги служилые люди изгнали из Москвы войска Речи Посполитой, положив конец Смутному времени и способствовав воцарению Романовых. Особенно печальны контрасты между задумкой и результатом, наблюдаемые в нынешнем году, когда в противовес мощнейшему всплеску националистических настроений, спровоцированных событиями в Бирюлево, в противовес разрастающимся русским маршам нам предъявлены банальные городские гуляния, предваренные торжественной раздачей в Екатерининском зале Кремля наград и званий «известным актерам, бизнесменам, духовным лидерам и другим лицам». Согласно опросам ВЦИОМа, лишь около 10 процентов респондентов считают 4 ноября важной исторической датой и помнят, с чем она связана. Если процесс продолжится, если традиция проводить русские марши в этот день укоренится в большинстве городов, где преобладает русское население, за «народным единством», декларированным в названии праздника, окончательно закрепится сугубо этническая трактовка: единство русских. Собственно, на сайтах националистов 4 ноября так и называется: День русского единства. Заменить в массовом сознании одного врага на другого — польских интервентов на «чурок понаехавших» — особого труда не составит. И когда такое единство овладеет страной, боюсь, на смену стабильности придет смута, пережить которую будет непросто.
